Т Е А Т Р   Л Ю Б В И

Про это
без начала и конца
писали, пишут и писать поэтам,
не потому ль у нас
рифмуется -
про это и поэтам.

 * * * * * * * * * *

Игра - это просто,
правда - жёстко,
поэтому моя бритва Окама
обоюдоостра,
которой пашу я
унаследованное от предков
тела поле,
засеянное семенами нравов,
и сдобренное опыта компостом,
преданно ожидая всходов,
и что ни произойдёт - бог с ним.

* * * *

Теория это краеугольный камень
плана, тяжким грузом
висящего на шее души,
потому мой скальпель Окама
обоюдоострый
рубит этот Гордиев узел,
выпуская гейзер желания
ежесекундностью жить.

* * * *

Техники, позы, приспособления,
моё отношение 
никакое 
к ним,
ибо мой принцип Окама
обоюдоострый
один -
хочешь - так можешь
всё
что не во вред тебе
и любимой.

* * * * * * * * * *

Слух, вкус, запах, зрение,
прикосновение
ничто по сравнению
с шестым чувством
перенаполнения,
которое не назвали даже древние
еще до веры.

* * * *

Огонь, земля, вода, воздух,
космос и звезды,
у всех свои проблемы соединения,
поэтому моё мнение -
мы братья я сестры,
как виноградины на одной грозди.

* * * * 

Скромность, стеснение
и даже
тающая
льдинка стыда -
это последние ,прекращающиеся
камешки,
пред тем как желанья вода
смоет тебя с берега предначертаний
к пристанищу устья с названьем
томление духа и сует суета.

* * * *

Насекомые, рыбы, птицы, звери,
мужчина и женщина,
человек,
Бог, -
все
добровольцы-бойцы
на одном поле веры
в любовь.

* * * * * * * * * *

Как зеркала озёр
дур манят
тая омута тайн,
так я в созерцаньи
самосозиданья дани
своего мужского
твоему женскому
наблюдаю:

* * * *

Вот
жизнь идет...

Харакирист
делает самый короткий массаж 
меч - живот.

Сатанист ищет жертву,
чтоб душу мятущуюся
спустить в «небосвод».

Тантрист
сперму нового гуру
из чаши черепа старого пьёт.

Онанист,
ну его...

Фаталист
карму ждёт,
карму ждёт,
карму ждёт,
ожиданием усугубляя ее.

Жизнь идёт...

* * * *

И я токе
похоже
повинно
в поиске той половины
что ищет невинно
меня.

* * * * * * * * * *

Как - трава
утром росным
и почти звёздно-морозным
пригибается
промывая плоскости
пред встречей с солнцем,
так у меня
в ожиданьи тебя
поднимается тонус
не говоря о прочем,
и позвоночник
изгибает волна
хочи.

* * * *

Как слова
кусками рваными
вырываемые из души тела месива,
набухая в печи легких
и проходя органом горла
становятся песней,
так и мне
(да будет правильно понято)
приходит ощущение
превращения
в бога из беса
фигурой Мебиуса
небезизвестной.

* * * * 

Как оглашенный
в ожидании откровения,
как калёный песок - сок дождя,
как исхода огонь -
преступленье полена,
так и я
в упоении вдохновения
ожиданья
Тебя!

* * * * * * * * * *

Я люблю это делать медленно,
как перед бурей море
впадает в штиль,
но чайки мечутся в поисках ветра
я в медитации ожидания
приливности.
Это мой стиль.

* * * *

Я люблю медленно
постепенно
в опасении
пропустить даже миг,
из недр тьмы
к слепоте света
взмыв.

* * * *

Я люблю так,
что меня боятся
даме женщины,
говоря:
«так нельзя - это маньячество»
и прячут
ночами
в подушки
глаза.

* * * * * * * * * *

Все я около
да вокруг,
но как туча
закрывшая небо пустыни -
Ты
не спастись мне.
И не буду,
это блюдо
готовил я сам
для себя -
и отведаю
сам это
блюдо.

* * * *

Ты пряна и солона
как струйка пота
к исходу работы.

Ты солнечна и зелена
как весна
детства сна
в материнской заботе.

Ты вездесущна
и в невременна
и даже я - ты.

* * * *

И отступать некуда,
и в себя не сбежать:
Я твой спутник, планета,
я дух твой душа,
когда спрятаны,
Это!
мягко как кошачий шаг,
неожиданно,
Это!
как во тьме вспышка света
радующа,
и непредсказуемо,
Это!
как узловатость мотылька
в потоках ветра
в июльский
петровский
полуденный
жар.

* * * * * * * * * *

Что это?
Ад?
Я горю изнутри,
руки метеоритами
околь
сердца песни иероглифы
искрами света
светлые
чертят.
Черти,
если это есть ад -
я рад,
поверьте.

* * * *

Боже!
не забирай
меня в рай,
дай
догореть
в этом костре
духом нищающему
ничтожеству
царство твое не вне,
царство твое вечно во мне,
и в ней,
Боже!

* * * *

Если есть в мире
что интересней,
чем сотворенье
мгновений
любви,
то я могу вам пособолезновать,
ибо заблудши вы,
и увы,
нас нестарением
не удивить.

* * * * * * * * * *

Каждому возрасту
свой огонь,
юности - молния,
старости - печь,
я на вулкане зрелости,
желтим, золотым языком желания
только тронь,
только ты.


* * * *

Клювом ростка
оболочку зерна проткну,
и нутации нитью
семядольного пасть лепестка
к теплу твоему протяну.

* * * * 

И не сможешь
не дать
мне
возможности
выжить
пока
я тянусь к тебе
в жажде щенячьей соска молока.

* * * *

И не дай
мне возможности
вырвать корень,
когда
отшумевшую крону
в ветрах и дождях
снег тяжёлою белой корою
покроет,
не дай!

Сцепим корни
и так...